Что иностранцы думали о России?

В июне 1844 года в Англию приезжал император Николай Павлович (Николай Первый), и леди Литтельтон пишет к одной из своих светских знакомых:

«К нам прибыл русский император – Великий Медведь. Дети относятся к нему с большой любовью. Даже принцесса Алиса идёт к нему, вытягивая свои толстенькие ручонки. Это объясняется тем, что он сам очень любит детей. Впрочем, его наружность, на мой взгляд, слишком строга, хотя он, бесспорно, принадлежит к числу красивейших мужчин. Кажется, что ему лет сорок, хотя ему в действительности уже пятьдесят. Выражение его лица, особенно когда он сидит рядом с принцем Альбертом (супруг королевы Виктории), слишком автократично, слишком важно, даже угрюмо. Он почти никогда не улыбается. Он говорит, что он очень счастлив в своей семье, но в не этой семьи он, должно быт, чрезвычайно тяжёл, чувствуя себя как бы на вершине Мон-Блана и весь цивилизованный мир у своих ног».

2 июня 1844 г. герцог Девонширский устроил в честь императора праздничный прием на своей вилле в Чизвике. Об этом событии мы находим в переписке леди Литтельтон следующие сведения:

«Вчера, — пишет она одной из своих родственников, — я была на большом обеде. Было очень интересно. Спустившись вниз, я увидела, что весь коридор переполнен приглашёнными на обед. Среди них был и император, окружённый блестящими мундирами. Я сообразила, что мне здесь делать нечего, и колебалась, не уйти ли мне, как вдруг раздался громоподобный голос: «Как? Неужели вы нас боитесь? Идём!» И с этими словами он подошёл и, взяв меня под руку, повёл через толпу. Давно я не испытывала такого страха. Застенчивость хороша в молодые годы, но в моё возрасте она положительно неуместна. Но ничего с эти не поделаешь.

«Когда его величество вышел из Белого зала, где мы провели вечер, чтобы идти в свои апартаменты, он на минуту остановился в дверях и пожелал всем спокойной ночи. Никогда я не забуду его взгляда. У него есть власть смотреть на каждого сверху, и он показал эту власть нам, семидесяти бедным смертным, столпившимся около него. Единственный недостаток в его лице – это слишком бледные веки и ещё то, что его огромные блестящие глаза лишены всякого оттенка. Они имеют даже страшное выражение, когда свет падает иногда на зрачок . Это унаследовано им, по видимому, от отца и придаёт его лицу свирепое выражение.

«Очень красивый человек, почти не постаревший с тех пор, как я его видел. Вы не находите, что он действительно очень красив?» — довольно громко спросил меня герцог Веллингтон, сидевший за обедом как раз против императора, который понимает по-английски.

Я не знала, что делать, и ответила:

«Да, конечно, конечно».

«Император, видимо, ждал моего ответа и как будто удивился, отчего я медлю ответом».

«Император много играет с королевскими детьми», записано в дневнике леди Литтельтон. Однажды между нею и Николай Павловичем произошёл следующий разговор.

Леди заметила, что королева и принц Альберт хорошо сделали, что устроили свою жизнь, как обыкновенные частные лица, и могут поэтому пользоваться семейным комфортом.

В этом все счастье на земле, — заметила она.

Именно все счастье, и даже единственное счастье, по крайней мере для нашего брата, — заметил император. – Наше ремесло довольно тяжело.

В другой раз разговор зашёл о тяжёлых обязанностях, лежащих на монархах.

«Чтобы исполнять наши обязанности, нужны особенные физические силы. а ведь они не вечны. Как скоро они начинают изменять нам, все замечают. Что мы становимся в тягость».

«Вот тогда-то, ваше величество, вы и должны испытывать прелесть семейного счастья», — заметила леди Сара.

«Вы правы. Я счастлив в кругу моей семьи и в особенности доволен моим сыном и наследником».

Через несколько дней в большом парке Виндзорского замка состоялся, по случаю прибытия Николая Павловича, большой парад войск, каких давно не было в Англии, прибавляет леди Литтельтон, — и этим закончилось официальная сторона визита.